Новый законопроект - это удобный универсальный инструмент, который можно применить к любому человеку

В пятницу, 24 июня, Госдума, по всей видимости, примет во втором и третьем чтениях «антитеррористический» пакет поправок депутата Ирины Яровой и сенатора Виктора Озерова. Среди прочего депутаты решили изменить закон «О свободе совести» и отрегулировать миссионерскую деятельность в России. 









Поправки запрещают миссионерскую деятельность вне культовых зданий. Иностранным проповедникам разрешат находиться только в тех регионах России, где их церковь официально зарегистрирована. Нарушителей будут наказывать административными штрафами. Государство всегда с недоверием относилось к новым и нетрадиционным религиозным течениями, а теперь получает механизм давления на них. О том, как эти поправки отразятся на миссионерах и верующих, рассказал директор правозащитного центра «Сова», эксперт по вопросам религии, национализма и ксенофобии Александр Верховский. 

— Зачем вообще регулировать миссионерскую деятельность?

— Ни за чем — с моей точки зрения. Но, на самом деле, сейчас сбывается давняя сектоборческая мечта — регулировать и ограничивать новые религиозные движения. Раньше такие попытки отсекались. Даже люди из Московской патриархии много раз говорили, что нельзя принять такие ограничительные меры, которые бы не коснулись вообще всех, а не только сект.

Вот и сейчас все думали, что эти ограничения миссионерской деятельности умрут, не родившись. Ведь изначально это инициатива архангельской областной думы, и она долго оставалась без движения. Но потом кто-то придумал, что для борьбы с террористическими организациями это подходит тоже, а значит — в этом качестве — прокатит и как антитеррористическая мера.

Насколько я понимаю, интерес законодателей заключается в том, чтобы принять весь пакет поправок сейчас, а это значит, что ничего изменить уже нельзя. Ведь единственный способ сделать это заключался в том, чтобы отложить хотя бы третье чтение. Едва ли это произойдет.

— Против кого законопроект будет направлен в первую очередь?

— ...Это удобный универсальный инструмент, который можно применить к любому человеку, демонстрирующему свою религиозность на улице. Инструмент не очень жесткий, но действенный.

В других регионах займутся другими религиозными группами, которые причиняют там кому-то неудобство. Например, в Белгородской области запрещали Свидетелей Иеговы. Пойдут по квартирам, где заниматься миссионерской деятельностью будет нельзя, найдут нарушителей, оштрафуют. У соседей религиозных людей откроются большие возможности по информированию правоохранительных органов.

Да хоть в трамвае начни проповедовать — это уже будет нарушение закона.

— А этот законопроект может коснуться православных христиан, если они будут заниматься обращением в свою веру вне помещения церкви?

— Получается, главное, чтобы у миссионера справка была — что ему можно своей деятельностью заниматься. Если справки нет, он нарушитель. Про жилые квартиры тоже непонятный момент: в принципе там миссионерской деятельностью нельзя заниматься — или все же со справкой можно? И такие разночтения правоприменители очень легко смогут использовать.

— Все эти ограничения соответствуют конституционной норме о свободе вероисповедания?

— Ограничений станет резко больше. Раньше религиозные течения попадали под антиэкстремистское законодательство — тех же Свидетелей Иеговы запрещали как экстремистов. Внесение же таких поправок нарушит существующий баланс. Реакции станет больше.

https://meduza.io/

Интернет-опрос показал, что «сектантами» называют законопослушных граждан не принадлежащих к рпц

Определение «секты» является оскорбительным, а «сектантами» называют, как правило, законопослушных граждан. Такой вывод можно сделать из интернет-опроса «Образ сект и сектантства в России», который был проведен порталом «Религия и право» в мае-июне 2016 года. В рамках опроса на портале и в социальных сетях приняло участие 900 респондентов, было получено 1558 ответов (каждый респондент мог выбрать несколько ответов).










Большинство опрошенных проголосовали за утверждения о том, что понятия «секта» и «сектанты» являются неприемлемыми и оскорбительными. При этом, 14 % высказались за то, что «Слова «секта» и «сектанты» ассоциируются у меня с обычными религиозными объединениями и законопослушными гражданами». Исходя из 29% ответов употребление понятия «секты» является не только оскорблением, но и прямым обвинением в противоправной деятельности – мошенничестве, гипнозе, создании преступного сообщества в целом. В целом более половины данных ответов 64% и более половины опрошенных резко отрицательно настроены в отношении понятий «секты» и «сектанты». У 4% опрошенных антисектантские кампании вызывают чувство ненависти и вражды, 3% готовы запретить «секты».

Комментируя интернет-опрос «Образ сект и сектантства в России», руководитель Центра по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН Роман Лункин подчеркнул, что итоги опроса ярко демонстрируют напряженность, которую сеют антисектантские кампании в прессе. Безусловно, учитывая аудиторию портала «Религия и право», в опросе принимали участие и эксперты, и верующие, которых часто называют «сектантами».

В рамках интернет-опроса, в котором принимали участие верующие различных конфессий, лишь у 4% сектанты вызывают ненависть, но большинство, при этом, против употребления слов «секта» и «сектанты» как оскорбительных. 8% признают, что «сектантами» называют совсем не преступников, а именно неправославных христиан. В сумме 7% ответов касаются абсолютного неприятия сектантов вследствие создания преступного образа сект в массовом сознании. По словам Романа Лункина, создается довольно противоречивый образ «сект» и «сектантов» - в сознании людей они ассоциируются, в основном, с преступниками, но используются в отношении обычных граждан. Такого рода ситуация в общественном сознании сложилась в результате массовых кампаний против христианских церквей, не принадлежащих к РПЦ. Эти кампании проводились с конца 1990-х годов православными активистами, а в настоящее время тема «сект» поднимается депутатами Госдумы РФ, которые хотят дать определение «сектантству».

http://www.sclj.ru/

Комментарий специалиста в области конституционного права

Поводы для очередных гонений на религиозные меньшинства расширяются. Комментарий Андрея Себенцова, специалиста в области конституционного права, о возможном запрете миссионерства.  Проект из тех, которые не поддаются критике с позиций здравомыслия, так как имеют с ними слишком мало общего. Конституционное право каждого на поиск и распространение информации, право каждого иметь и распространять религиозные и иные убеждения (статьи 28-30 Конституции РФ), право на объединение для авторов не существуют. Статью 55 (ч. 2), запрещающую принятие законов, которые отменяют или умаляют права человека, они равнодушно презирают.









Возможный здравый подход к защите от экстремизма под видом миссионерства должен строго держаться статьи 55 (ч. 3) и статьи 29 (ч. 2) Конституции РФ, причем понятие «экстремизм» было бы необходимо избавить от сегодняшней расплывчатости. Что вряд ли реально.

Совершенно диким представляется запрет миссионерской деятельности в жилых помещениях — и так действующая редакция закона крайне дискриминационна для религиозных групп, оставив им жилище, по сути, как единственное место для свободной деятельности.

Законодателю неплохо бы поднять Постановление Конституционного суда РФ от 30 октября 2003 года, в котором сказано, что он «не может осуществлять такое регулирование, которое посягало бы на само существо того или иного права и приводило бы к утрате его реального содержания». Публичные интересы, перечисленные в ч. 3 ст. 55 Конституции могут оправдать правовые ограничения прав и свобод, только если такие ограничения отвечают требованиям справедливости, являются адекватными, пропорциональными, соразмерными и необходимыми для защиты конституционно значимых ценностей. В Постановлении содержатся и другие границы допустимого регулирования, за которые этот проект явно выходит.

Представляется, что реальная опасность от пропаганды экстремизма в формах исламского миссионерства законопроектом не устраняется, а поводы для очередных гонений на религиозные меньшинства расширяются самым серьезным образом.

Добавлю, что и определение миссионерства неудачно. Это вопрос, для разумного решения которого необходимо привлечение к обсуждению и получение согласия религиозных организаций. Это вытекает из здравого подхода к законотворческой деятельности, которая не должна порождать бессмысленные конфликты, и предусмотрено ст. 8 п. 7 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» («Органы государственной власти при рассмотрении вопросов, затрагивающих деятельность религиозных организаций <…> предоставляют соответствующим религиозным организациям возможность участия в рассмотрении указанных вопросов»).

http://www.sova-center.ru

По мнению специалистов, новый закон направлен непосредственно против Свидетелей Иеговы

Принятие законопроекта с соответствующими поправками ставит под удар не только деятельность незарегистрированных религиозных групп, но и зарегистрированных в России религиозных организаций христианской направленности. По мнению специалистов, в первую очередь этот закон направлен непосредственно против Свидетелей Иеговы.

Текст законопроекта ко второму чтению включает, в частности, предложение внести поправки в закон «О свободе совести» (ст. 8 законопроекта Яровой -Озерова (на фото слева), касающиеся миссионерской деятельности.

Авторы законопроекта предлагают внести отдельную главу «Миссионерская деятельность», понимая миссионерство как «распространение веры и религиозных убеждений: вне культовых зданий и сооружений, иных мест и объектов, специально предназначенных (предоставленных) для богослужений, религиозного почитания (паломничества), учреждений и предприятий религиозных организаций, кладбищ и крематориев, зданий и строений религиозного назначения, помещений образовательных организаций, исторически используемых для проведения религиозных обрядов, а также через средства массовой информации и сеть Интернет».

К «распространению веры и религиозных убеждений в рамках миссионерской деятельности» закон относит: (1) публичное совершение богослужений, других религиозных обрядов и церемоний, (2) распространение религиозной литературы, печатных, аудио- и видеоматериалов, иных предметов культового и религиозного назначения, (3) публичный сбор пожертвований на религиозные нужды, (4) проведение молитвенных и религиозных собраний и/или выступление на них, (5) проповедническую деятельность.

Закон запрещает «осуществление миссионерской деятельности в жилых помещениях».

Миссионеры, согласно тексту законопроекта, должны действовать от имени зарегистрированной религиозной группы или организации...

Также не допускается осуществление миссионерской деятельности, цели и действия которой направлены на «нарушение общественной безопасности и общественного порядка, осуществление экстремистской деятельности, принуждение к разрушению семьи, посягательство на личность, права и свободы граждан, нанесение установленного в соответствии с законом ущерба нравственности, здоровью граждан, ...  к отказу по религиозным мотивам от оказания медицинской помощи лицам, находящимся в опасном для жизни и здоровья состоянии, воспрепятствование получению обязательного образования, принуждение членов и последователей религиозного объединения и иных лиц к отчуждению принадлежащего им имущества в пользу религиозного объединения, воспрепятствование угрозой причинения вреда жизни, здоровью, имуществу, если есть опасность реального ее исполнения, или применения насильственного воздействия, другими противоправными действиями выходу гражданина из религиозного объединения».

http://www.sova-center.ru/

Размышления православного. Миссионер по госпатенту?

Итак, закон, если он будет принят (а сомневаться не приходится) будет регулировать миссионерство, понимаемое как «распространение веры и религиозных убеждений вне культовых зданий и сооружений, иных мест и объектов, специально предназначенных (предоставленных) для богослужений, религиозного почитания (паломничества), учреждений и предприятий религиозных организаций, кладбищ и крематориев, зданий и строений религиозного назначения, помещений образовательных организаций, исторически используемых для проведения религиозных обрядов, а также через средства массовой информации и информационно-телекоммуникационную сеть Интернет».









То есть если вы говорите о своей вере вне специально отведенных для этого мест – вы миссионер и государство будет регулировать вашу деятельность. Вы должны быть специально уполномочены на ваше миссионерство зарегистрированной религиозной организацией и обязательно иметь при себе документ от нее. Но даже в этом случае вы не сможете осуществлять свою миссионерскую деятельность (делиться верой и говорить о Боге) в жилых помещениях – это строго запрещено новой версией закона.

Здесь предвижу радость некоторых ревнителей отеческой веры: наконец-то прижмут хвост сектантам, не позволят им совращать наших граждан в свою неправильную веру! И особенно актуально это звучит на фоне борьбы с экстремизмом, который так часто рядится в религиозные одежды…

Предвижу и равнодушно-усталую реакцию других: ну еще один запретительный закон, который едва ли будет часто применяться на практике: пожалуй, законодатели хватили лишнего, но нам, православным, точно не нужно волноваться, потому что нас это не коснется.

А я хочу возразить тем и другим: если что-то и выйдет из такого государственного регулирования, то только стимуляция экстремизма, и ударит она прежде всего по православным, даже по тем, кто еще этого не понимает.

Во-первых, позвольте немного личных воспоминаний: я сам обратился к вере зимой 85/86 года под влиянием подобной миссионерской деятельности, осуществляемой безо всяких официальных лицензий, и к тому же в жилых помещениях – а проще говоря, частных бесед со своим школьным другом, ныне протоиереем Федором Бородиным. Советская власть таких разговоров точно не поощряла, но даже она не додумалась до их запрета. Не буду скрывать, что и сам не раз говорил о своей вере с другими людьми в разных помещениях, в том числе и жилых, и никогда не получал на это лицензии и получать не собираюсь впредь, считая сам факт своей принадлежности к Церкви самодостаточным для подобного свидетельства.

Но позвольте, скажут мне – всё это относится исключительно к сектантам. Мы же прекрасно понимаем, что православных (а равно и представителей других трех официально первенствующих религий – ислама, иудаизма и буддизма) всё это не коснется.

И вот это, полагаю, самое опасное заблуждение. Еще когда принимался закон о защите чувств верующих, мы спорили с одним его сторонником. Он был священником, и я приводил ему простой аргумент: православные службы Страстной Седмицы содержат выражения, оскорбительные для иудеев. А что, если они услышат их, оскорбятся и напишут заявление в прокуратуру? Он возражал: никто и никогда не будет применять этот закон к официальным православным структурам, а если вдруг захочет, то «мы закон изменим», – сказал он, пребывая в полной уверенности, что всегда и везде последнее слово в принятии государственных решений в России останется за православными.

Странно, а ведь этот человек застал и советскую власть, и девяностые – он на собственном опыте знал, как резко и внезапно может меняться вектор в нашей стране. Нет большей наивности, чем считать нынешнее зыбкое и неустойчивое положение дел вечным и нерушимым. Ну вот для примера возьмем два понятия, которые год назад гремели по пропагандистским каналам: Русский мир и Новороссия. И кто теперь о них говорит? Никто. Почему вы думаете, что та же судьба не постигнет многие из нынешних скреп?

И при каком-то ином повороте событий православные могут обнаружить, что в полном соответствие с буквой закона вдруг оказались запрещены любые крестные ходы, выступления в публичных местах, освящение квартир и просто разговор о вере за чашкой чая у кого-то дома.

Тем более, что в нынешнем российском обществе растут, по моим наблюдениям, антиклерикальные настроения. И они во многом подогреваются теми, кто исполняет строки Бродского: «Входит некто православный, говорит: “Теперь я – главный”». И ведь такой закон будет непременно понят многими как претензии православных на главенство в том, что касается проповеди, даже если на самом деле церковные структуры не имеют никакого отношения к его принятию.

А поможет ли он в борьбе с сектантами? Если сектанты, к примеру, истязают детей или обманом заставляют переписывать на свое имя квартиры и прочее имущество, бороться надо именно с этими действиями – кстати, их совершают далеко не только сектанты и соответствующие статьи в уголовном кодексе давно уже есть. Но запрещать им говорить о Боге? В Российской империи пытались это сделать, склонение к переходу из православия в другую религию было уголовным преступлением. И как это помогло против распространения «штунды» (протестантского движения в южных губерниях) или против старообрядчества? «Котора вера гонима, та и права», – отвечали неграмотные крестьяне на подобные запреты. А главное, как эта монополия на проповедь предотвратила 1917 год?

Впрочем, движение в этом направлении началось давно. В свое время я критиковал русский перевод Библии, подготовленный свидетелями Иеговы – с моей точки зрения, он содержит немало ошибок и откровенных передергиваний. Я готов утверждать это и дальше и спорить со сторонниками этого перевода – но только пока им не затыкают рот, в такой ситуации спор перестает быть осмысленным и этичным.

Весной этого года транспортная прокуратура (не библейско-богословская комиссия, а прокуратура, притом транспортная!) подала иск о признании этого перевода экстремистским. И чтобы при этом не нарушить закон, запрещающий проверку Библии на экстремизм, прокуратуре, очевидно, придется доказывать, что только какой-то узкий круг переводов и изданий может считаться настоящей Библией – а всё остальное экстремистская литература.

Стоит признать экстремистами свидетелей Иеговы – и открывается дверь для судебной практики, которая легко приведет в ряды экстремистов лично меня и моих коллег-переводчиков просто потому, что мы переводим Библию не совсем так, как переводили для нас, и кому-то наши выражения кажутся спорными и неточными.

Так что очень легко можно себе представить, как в случае введения госпатентов на миссионерскую деятельность официальными «миссионерами» останутся только государственные пропагандисты, ведь эта профессия нынче слишком востребована, и примеры таких переходов от миссии к пропаганде, к сожалению, есть. А все остальные будут вытеснены в поле нелегальной, даже криминальной активности. И вот тут как раз будет раздолье для экстремистов всех мастей: если мы уже в глазах государства преступники, чего стесняться-то?

Остановить таким образом распространение идей невозможно – это показывает и история самого христианства, некогда запрещенной религии. Лучше всего сказал об этом фарисей Гамалиил на заседании синедриона, когда предлагалось запретить всякую проповедь христианства: «И ныне, говорю вам, отстаньте от людей сих и оставьте их; ибо если это предприятие и это дело — от человеков, то оно разрушится, а если от Бога, то вы не можете разрушить его» (Деяния 5:38-39).

Но Дума, кажется, считает иначе.

http://www.pravmir.ru/

Новый законопроект запрещает проповедовать в жилых домах

По некоторым данным 24 июня, Госдума рассмотрит поправки в закон, касающиеся миссионерской деятельности.  Эту деятельность предлагается четко регламентировать, а граждан штрафовать в случае нарушения. Кроме того, новым законопроектом будет запрещено проповедовать в жилых домах. Опрошенные эксперты выразили опасения, что в данном виде закон может осложнить деятельность многих  религиозных организаций в России, в том числе и русской православной церкви.









Комитет по безопасности рассмотрел и предложил к принятию 22 июня большой пакет поправок, которые, по задумке авторов, направлены на борьбу с так называемым экстремизмом. В числе новшеств — лишение гражданства РФ, доступ следственных органов к персональным данным, а также блок поправок, который регламентирует миссионерскую деятельность, вызвавший много вопросов.

«Полагаю, что у религиозных организаций, в том числе и у Русской православной церкви, к этим поправкам будет ряд существенных вопросов. Потому как если они будут приняты в нынешнем виде, просто пригласить домой священника, чтобы, например, освятить квартиру, уже будет считаться нарушением», — рассказал Ярослав Нилов,  председатель комитета Госдумы по делам общественных объединений и религиозных организаций. Депутат считает, что авторы вносимых поправок руководствовались в первую очередь проблемой распространения нетрадиционных религиозных вероисповеданий, и это по его мнению благая цель. Но,  такие тонкие вопросы должны прежде всего обсуждаться с представителями религиозных организаций.

Сейчас в России нет законодательства, регламентирующего работу миссионеров на федеральном уровне. Но в отдельных регионах — на данный момент их девять — такие законы существуют, например в Смоленской, Костромской, Новгородской, Воронежской областях. О необходимости принятия закона на федеральном уровне говорят уже не первый год. Логика авторов законопроекта понятна: максимально ограничить деятельность религиозных организаций например Свидетелей Иеговы, которые известны своей  активной миссионерской деятельностью. 

Что предлагается

Основные поправки, предложенные комитетом по безопасности, касаются закона о свободе совести и религиозных объединениях. Предлагается дополнить его отдельной главой «Миссионерская деятельность», где будет четко прописано, в чем именно она выражается и кто и на каких условиях имеет право ей заниматься.

Чтобы осуществлять миссионерскую деятельность, гражданин должен иметь при себе разрешительные документы — решение собрания религиозной группы — «с указанием реквизитов письменного подтверждения и регистрации уведомления о создании и начале деятельности указанной группы». 

http://rusplt.ru/

Расплывчатые формулировки закона служат основой для произвола

Посмотреть полностью видеоматериал на тему : "Преступление без потерпевшего. Экстремизм" можно здесь