Допрашивают свидетелей обвинения. Пенсионерка Ирина Нечаева живет недалеко от дома, в котором, как считает следствие, Сергей организовывал собрания Свидетелей Иеговы. Но Климова она видит в первый раз. Женщина слышала о такой вере, «как и все», общаться с ее последователями ей не приходилось.
«А вас следователь допрашивал?» — спрашивает прокурор Дарина Калинина.
«Нет», — отвечает свидетель. Прокурор явно удивлена.
По словам другого свидетеля Нелюбиной, никто из правоохранительных органов с ней не разговаривал: «Ребята приходили. Пришли, начали расспрашивать. Они писали протокол сами, я их даже в квартиру не пустила. Я живу одна, мало ли — пришли молодые девчонка с парнем. Они сказали, что они студенты. Что это для них стажировка».
«Откуда тогда данный документ мог появиться?» — спрашивает прокурор,
«Вы меня спрашиваете? Я эти бумажки в первый раз вижу», — утверждает Нелюбина.
Осмотрев протоколы пенсионерка говорит, что на документе не ее подписи. Гособвинитель предлагает допросить Нелюбину позже, вместе со следователем Октябрьского районного отдела СК РФ Иваном Ведренцевым.
В деле 48 свидетелей обвинения, в основном, люди, живущие рядом с местами собраний верующих, а также оперативник центра «Э» и секретный свидетель, посетивший несколько собраний верующих. Большинство самих верующих отказались давать показания на следствии, чтобы не свидетельствовать против себя.
Показания согласилась дать 72-летняя Валентина Кушнарева, изучавшая Библию со Свидетелями Иеговы. Женщина в белом платке заходит в зал суда, постукивая тростью. Она рассказывает, что посещала собрания примерно с 2013—2014 года, видела Сергея Климова два раза.
Валентина Кушнарева рассказывает в суде, что «Плохого ничего, я не слышала», — рассказывает Кушнарева. Ни прокурору, ни адвокату не удалось выяснить, когда женщина перестала ходить на собрания — до ликвидации «Управленческого центра» Верховным судом или после.
«В 2018 году точно не ходила», — подчеркнула женщина в суде. При этом в письменных показаниях, указано, что она была на собраниях и в 2018-м.
Кушнарева с трудом может вспомнить, кто и когда ее допрашивал, но, в конце концов, подтверждает подлинность протокола: «Парень с девушкой приходили — они и нашли у меня эту Библию. Спрашивали, на бумажку записывали, ездили куда-то печатали, а потом я расписалась». Адреса и фамилии, указанные в протоколе, она не помнит.
«Я сказала, что он хорошо читал, и мне понравилось, как он ясно говорил. Но, про это [лидера организации] я не говорила. <…> Там маленько прибавили, что я говорила», — отвечает Кушнарева.
«Если понадобится, мы проведем психолингвистическую экспертизу, совпадают ли ее речь, записанная в протоколе допроса, и то, как она поясняла суду в произвольной форме. И результат будет простой», — сообщил адвокат.
Ради визита следователя СК Ивана Ведренцева судья объявил перерыв почти на час — перед началом заседания он был в суде, но куда-то подевался. На замечание судьи Дмитрия Борисова, «почему я должен вас 45 минут ждать», следователь ответил, что был на заседании по продлению меры пресечения.
В зал заседания приглашают свидетеля Ирину Нелюбину. Женщина сообщает суду, что не помнит допроса сотрудниками СК. В присутствии женщины, Ведренцев говорит, что допрашивал человека с такой фамилией, однако не может вспомнить, как выглядит свидетель. Прокурор указывает на Нелюбину, и Ведренцев подтверждает, что это она.
«Протокол составлен мной», — рапортует сотрудник СК.
Однако пожилая женщина возмущается: «Первый раз вижу его [следователя], я еще раз повторяю, у меня были молодой парень, молодая девушка».
Следователь сверяет подпись Нелюбиной в паспорте и протоколе и, в отличие от ее владелицы, говорит, что они похожи. На утверждение другой свидетельницы Валентины Кушнаревой о том, что те же «парень с девушкой» ездили куда-то печатать протокол, сотрудник СК говорит, что пенсионерку допрашивал лично он с использованием «портативного принтера».
На суде к следователю возникли вопросы и по поводу протокола допроса другого свидетеля Позднякова. Тот рассказал на одном из заседаний, что видел, как ОМОН нагрянул в частный дом под его окном. Прокурор расспрашивала Позднякова, что он знает об этом здании, в котором, по версии обвинения, подсудимый Климов проводил собрания после запрета Свидетелей Иеговы.
«В принципе, мне, ничего плохого про этот дом [не известно], живут люди и живут, — рассказывал Поздянков. — Да, он [полицейский, пришедший после визита ОМОНа], сказал, что это самое, что здесь Иеговы или Еговы, я не знаю, как там они? Ну, вот сейчас, я говорю, что там, какая-то теракция производится, ну может там, дознавание или что там, так сказал. Ну, там что-то писал, писал. Он меня спрашивал, сколько там людей ходит? Я говорю, ну ходят люди да ходят. Много? Я говорю, я не знаю, как много».
Судя по всему, к Позднякову приходил сотрудник Центра «Э». Они, по словам следователя Ведренцева, вели оперативные мероприятия в близлежащих домах. После к нему, как и к другим свидетелям, приехали «парень с девушкой» и написали протокол, который он, не читая, подписал.
В протоколе Позднякову приписали слова, что он часто находил брошюры Свидетелей Иеговы в почтовых ящиках. В доме собиралось по 20−25 человек, «как до апреля 2017 года, так и после» и даже после ареста Климова. Но всего этого на суде он вспомнить не смог.
Кроме следователя СК в суде допросили и сотрудника Центра «Э», старшего лейтенанта Дудко, который в 2017—2018 годах проводил оперативную разработку Климова. Помимо Климова полицейский следил и за «старейшинами собрания» Олегом Греховым и Андреем Климовым. В декабре 2018 года прокуратура предупредила Грехова о «персональной ответственности» за нарушение антиэкстремистского закона. По словам адвоката Леонтьева, статьей 282.2 УК РФ пригрозили примерно десятку томских верующих.
Полицейский подтвердил, что верующие не призывали к насильственным действиям, а «экстремистская деятельность — это изучение литературы религиозной организации Свидетелей Иеговы».
Суд также проводит допрос засекреченного свидетеля «Елена Викторовна Павлова».
Чтобы провести секретного свидетеля в отдельную комнату, приставы выгоняют посетителей из холла ближе к выходу. Мужчины в штатском проводят по коридору человека. Его голова накрыта курткой, а под цветастым платьем видно крепкие мужские ноги. В одном из сопровождающих жена Климова узнает сотрудника ФСБ, который был на ее допросе.
«Елену Викторовну Павлову» допрашивают по видеосвязи. Монитор видит только судья. Голос свидетеля искусственно повышен, но он все равно звучит ниже, чем у прокурора Дарины Калининой. «Павлова» опасалась за свою жизнь и здоровье, поэтому попросила ее засекретить — ей изменили даже подпись.
«Павлова» рассказывает, что была на собрании 3 июня 2018 года, которое прервали сотрудники правоохранительных органов. Там читали с планшетов религиозную литературу.
«Это ваши личные планшеты были?» — спрашивает прокурор.
«Можно я не буду об этом говорить?» — отвечает свидетель.
Гособвинитель трет виски и закатывает глаза, склонившись над протоколом допроса «Павловой».
Во время допроса «Елена Сергеевна Павлова» то и дело путает свой пол: «Я понял… Я поняла вопрос». За ним в родах глаголов начинает путаться и судья, который единственный из всех видит лицо свидетеля.
«Я так понимаю, вы не крестились как Свидетель Иеговы, а только оказывали содействие правоохранительным органам?» — спрашивает адвокат Артур Леонтьев.
«Я бы не хотела отвечать на этот вопрос», — говорит свидетель.
«Денис! Ну, а чего тут стесняться?» — спрашивает защитник.
После этого «Елена Викторовна Павлова» заминается и вообще перестает отвечать. Леонтьев рассказывает, что секретным свидетелем может быть молодой человек по имени Денис, «которого завербовали еще в университете». Пришедшие поддержать подсудимого верующие вспоминают, что на нескольких встречах был мужчина с таким именем.
Показания «Елены Викторовны Павловой» легли в основу обвинительного заключения. В нем сказано, что Климов организовывал работу ячейку, «осознавая, что своими действиями подрывает основы конституционного строя и безопасности государства» и «действуя из экстремистских побуждений». Те выражались «в пропаганде преимущества последователей религиозного учения Свидетелей Иеговы перед иными лицами, негативной оценке лиц, не являющихся последователями религиозного учения <…> призыве к отказу от медицинского вмешательства, <…> непризнании государственных органов и органов местного самоуправления». Примерно то же вменялось «Свидетелям Иеговы» в СССР.
Сергей Климов, который, как утверждает следствие, был руководителей томской общины верующих, провел в СИЗО больше года. 10 месяцев — в одиночке. Сначала он сидел в камере размером 1,7×2,8 метров, но после вмешательства томского омбудсмена Елены Карташовой дали помещение побольше, рассказывает жена Климова Юлия.
«Они рассчитывали, что смогут его продавить», — говорит адвокат Климова Артур Леонтьев. ЕСПЧ принял жалобу по делу Климова, сообщил его адвокат.
Супруга Сергея Климова Юлия была среди жен задержанных Свидетелей Иеговы, которые подписали жалобу в Совет по правам человека при президенте РФ. СПЧ, в свою очередь, обратился в Генпрокуратуру. Из Генпрокуратуры ответа не последовало.
https://tayga.info/
