Более 25 лет существования СИ в российском религиозном пространстве России – достаточный срок, чтобы сделать выводы, - ни организация Свидетелей Иеговы, ни религиозное направление в целом не представляют угрозы для государственных устоев РФ. И, тем не менее, мы сталкиваемся с самым чудовищным рецидивом репрессивной политики в сфере религии. Так в чём же дело?
Михаил ЖЕРЕБЯТЬЕВ: Конечно, абсурдность сегодняшних претензий, которые, в принципе, плохо понятны, исходя из стандартов светского государства, тем более очевидна, что подвергавшихся репрессиям в советское время Свидетелей .Иеговы Россия постсоветская реабилитировала. Думаю, что уже один этот юридический акт должен значить очень много, прежде всего, для Верховного суда РФ, которому предстоит рассматривать антиэкстремистский иск Минюста.
Но одной реабилитацией события 25-и-летней давности, связанные с вхождением СИ в правовое и общественное пространство России, не ограничиваются. Организация оказалась в числе религиозных объединений, чьи права на существование автоматически подтверждались общесоюзным и российским религиозными законами 1990 года. А это означает, юридическую гарантию права на существование, данную тогда, нельзя отменить в принципе.
На момент принятия обоих законов наличие организации на территории СССР было документально оформлено. По советским правилам временного Перестроечного образца на тот момент в Закарпатье были зарегистрированы несколько общин. Вскоре регистрация уже в соответствии с нормами религиозного закона РСФСР 1990-го г. перестала требоваться как знак признания религиозного направления государством и попутно в качестве выражения сервильности верующих к власти. Иными словами, превратилась исключительно в техническую процедуру получения юрлица. Просто напомню, заниматься религиозной деятельностью стало можно без обязательной (!) регистрации организаций, но для полноценной деятельности предпочтительнее всё же оказалось обзавестись определённым статусом.
Но перечисленными условиями права на существования в России СИ не исчерпываются. Фактически концепция закона РСФСР «О свободе вероисповеданий» 1990-го г. предполагала реализацию религиозных прав и свобод в полном объёме по «нулевому варианту». Такую правовую конструкцию подтвердил Конституционный суд, когда потребовались разъяснения к закону 1997-го г. «О свободе совести и о религиозных объединениях», сменившему профильный закон 1990-го г. И, вот, представьте себе, сейчас сам принцип «нулевого варианта» для отдельных деноминаций ставится под сомнение. Получается, через четверть столетия посмотрели и передумали...
Ссылки на появившееся позже антиэкстремистское законодательство вряд ли могут быть надёжным подспорьем, если остаются вопросы, касающиеся расширительной формулировки базовых понятий, описывающих экстремистскую деятельность. Избыточное применение соответствующих норм среди правозащитников уже получило название неправомерного антиэкстремизма.
Но СИ определённым образом стремятся дистанцироваться от связей с государством и, наверное, это обстоятельство может настораживать власти. Почему тогда СИ пошли на регистрацию?
Вы совершено правильно употребили термин «связи с государством», поскольку в современных условиях повышается субъектность самих конфессий. Следовательно, религиозные организации самостоятельно (в рамках существующих конституционных норм) определяют условия и форматы собственных связей с государством. СИ, можно сказать, находятся в мэйнстриме этого процесса. У нас, к сожалению, связи с государством религиозных организаций измеряются по иерархическому шаблону бывшей Российской империи, где были господствующая церковь, терпимые вероисповедания, как и не признаваемые государством конфессии. По факту его стараются воспроизвести, совершенно не сообразуясь ни с действующим правом, ни с общесоциальными условиями сегодняшнего дня.
Тогда контакты СИ с государством «до известных пределов», по логике вещей, должны были бы успокоить власти…
Радикального отрицания мира, существующих общественных порядков у СИ нет, кстати, этого и не было никогда. Сошлюсь на точку зрения авторитетного отечественного исследователя-религиоведа дфн Сергея Игоревича Иваненко, который убедительно доказал: СИ никогда не были сектой. Организация ни от кого не откалывались, это оригинальное вероучение. Конечно, существовала общая атмосфера религиозных поисков эпохи, как и религиозные искания предшествующих столетий, которые способствовали появлению направления, cформировалb его облик. Куда ж без этого? Но не более того.
Раз СИ не эволюционировали к состоянию деноминации от секты, то у них не было никакой нужды самоутверждаться в формате отрицательных коннотаций. И потом, последовательный строгий рационализм вероучения СИ не допускает уклонений в сторону неприятия мира. Я бы даже сказал, что сама задача СИ, которую организация формулирует и решает, на взгляд светского исследователя религии, буквально иллюстрирует веберовское представление о «расколдовании мира». Какая здесь может быть угроза общественным и государственным устоям?
Всем интересующимся рекомендую познакомиться с книгами о СИ Сергея Игоревича, написанными невероятно доходчиво и увлекательно. Они, к слову, интересны ещё тем, что позволяют убедиться в предвзятости навешивания «сектантского» ярлыка на СИ. Такая трактовка совершенно некорректна ни с позиций религиоведения (по определению, внеконфессионального), ни в правовом плане: давайте не забывать, что все религии по Конституции равны, нравится это кому-то или нет. Поэтому использование понятия «секта» в российской публичной риторике имеет не просто конфессиональный оттенок, оно используется с учётом негативной нагрузки этого понятия в русском языке, по сути, является откровенной диффамацией. Даже конфессиональная трактовка СИ в качестве «секты» совершенно неуместна, она откровенно игнорирует фактическую сторону дела. Нашли бы уж что-нибудь посовременней, пооригинальней!
По какой схеме тогда происходило зарождение течения?
В социологической классификации типов религиозных организаций выделяется промежуточная форма, именуемая деноминацией. В Новейшее время тип церкви «опустился» на более низкую ступеньку, трансформировавшись в деноминацию. Прежде всего, это связано с переходом от правовой конструкции государственных церквей. Если бывшие государственные церкви опустились на одну ступеньку, то нестатусные ещё недавно религиозные направления поднялись. Что такое свобода вероисповеданий, - это равноправное сосуществование религиозных сообществ. Вместе с тем, параллельно этому процессу оформление возникавших в ту пору религиозных течений происходило уже по деноминационному типу, т.е. минуя ступени - секта, культ. Такой генезис как раз продемонстрировали СИ.
А как тогда понимать доктринальный отказ СИ от переливания крови?
Исторически СИ не единственная религиозная организация, устанавливающая запрет на определённые медицинские процедуры для своих последователей. Потом, не надо забывать, что организация возникла в условиях демократического общества, поэтому она несёт на себе его отпечаток. В плане получения медицинской помощи это означает, что пациент, его близкие вправе сами выбирать предлагаемые тактику и методики лечения. Между прочим, и современное российское законодательство строится на тех же принципах оказания медицинских услуг, поэтому здесь нет нарушения закона. Ведь далеко не одни СИ являются у нас медотказниками, да и религиозные мотивы могут вообще никак не влиять на принятие индивидуальных решений. Интересная деталь: матушка- детский омбудсмен днями встала на сторону родителей, отказавшихся делать своим детям реакцию Манту. Вот так!
И ещё особо подчеркну, за всю историю не было ещё ни одного случая нападений СИ на станции переливания крови; так какие они тогда «экстремисты»?
Вообще-то, житейская мудрость подсказывает, - если Вы хотите чтобы чья-то позиция изменилась, не надо выдвигать жёстких требований, акцентировать внимание, загонять оппонентов «в угол». Лучше пройти мимо и не заметить. А там, глядишь, и позиция изменится. Скажем, по отношению к крови у СИ она уже сейчас вполне компромиссная, разрешающая использование кровезаменителей.
Ну, а если депутаты, позиционирующие себя защитниками национальных традиционных ценностей возьмут и придумают очередной обязывающий всех закон?
Вот, уверяю Вас, этого не будет точно, а «хотелки» так ими и останутся. Дело тут не в одних юридических ограничениях. После принятия «пакета Яровой» уже, в принципе, нет ничего невозможного по части любых правовых выправлений со странным оправданием, - мы, дескать, конечно, не знаем, как это будет работать, но обязательно примем, памятуя про главный принцип жизни - «кабы чего не вышло», - а потом уже начнём разбираться.
Просто такие правовые подвижки, регулирующие работу здравоохранения, затронут интересы влиятельных корпораций. Первой воспротивится крайне авторитетная медицинская, уже хотя бы в силу того, что на её плечи свалятся колоссальные дополнительные обязательства и, соответственно, нагрузка. Надо будет в дополнение к нынешним обязанностям выявлять отказников и бегать за ними по улицам со шприцами наперевес. Ни полиция, ни новосозданная Росгвардия разыскивать никого не станут. Разумеется, эта обязанность ляжет на тот же самый куцый медицинский бюджет. И ещё, нельзя юридически сделать переливание крови обязательным, а забыть при этом об обязательности всевозможных вакцинаций. Это вещи взаимосвязанные в комплексе гражданских прав, так что придётся кардинально менять концепцию законодательства о медицинской помощи. Но в этом случае можно также не сомневаться, что свои контрдоводы к инициативе традиционалистов (не знаю даже, можно ли их так именовать?) дружно выскажут, позабыв о своих былых разногласиях, и пенсионный фонд, и минфин, и минсоцразвития.
Правильно ли я понял, позднесоветское религиозное законодательство начала 90-х не противоречило доктринальным представлениям СИ и как законопослушные граждане они приступили к учреждению юридических лиц. Так каково же отношение СИ к политике, политическим строям, - раз уж СИ существовали во времена «Холодной войны» по обе стороны океана?
В начале 90-х в нашей стране законодательство пошло навстречу разным группам граждан, в т.ч. верующим и эти действия власти не замедлили вызвать встречное движение.
Если говорить об отношении СИ к общественным строям времён «Холодной войны»… отвечу кратко, - разницы между ними они не делали, п.ч. есть временное, а есть вечное. Сама эта дихотомия мироустройства исходно заложена в христианстве, хотя может по-разному интерпретироваться его направлениями. У СИ, как и в христианстве в целом, существует чёткий критерий: действия власти, которая преследует верующих, не могут быть морально оправданы.
В Америке времён маккартизма в деятельности СИ власти стремились обнаружить след «руки Москвы». В атеистическом СССР, ясное дело, наоборот. В позднесоветские годы мне довелось разговаривать с одним из областных уполномоченных Совета по делам религий и среди прочего я задал вопрос о существе претензий к СИ. Были названы два критерия, - антисоветская деятельность и Бруклинский центр. Когда открылась возможность познакомиться с литературой СИ, ничего антисоветского в текстах, комментирующих Писание, - прежде всего, выпусках Сторожевой Башни» и «Пробудитесь!» - я не обнаружил...
Но СИ существовали и продолжают существовать сами по себе, скажем, в России они не входят в разные консультативные межконфессиональные структуры.
Начнут с последнего, - если кто-то куда-то не входит, это ещё не основание сомневаться в наличии у такого человека добрых намерений. Скажем, не все знаменитости ведут светский образ жизни, предпочитая ему уединение…
Действительно, СИ дистанцируются от политической деятельности, так вышло в момент зарождения религиозного направления. Обстоятельства сложились, вроде бы, случайно, а потом это представление стало краеугольным камнем вероучения.
Надо отдать должное СИ в плане строгого следования евангельскому принципу «Богу - Богово, кесарю – кесарево». И в этом нет ничего нового, нет никакого буквализма прочтения священных текстов, в чём нередко обвиняют СИ оппоненты из религиозного лагеря и антикультисты. В этом отношении СИ не идут на компромисс с государством. Но в этом, как это ни парадоксально, кроется секрет их популярности в современных обществах транзита. Самые крупные общины СИ из европейских стран имеют Италия и Польша, среди стран Латинской Америке лидируют по числу приверженцев Мексика и Бразилия. Недавняя история этих стран непроста, надеюсь, здесь не требуется к-т дополнительных исторических экскурсов-объяснений. Неплохо идут дела у СИ в крупнейших постсоветских государствах, где в 90-е гг. был взят курс на снятие запретов с религиозной деятельности.
Как мне представляется, СИ выстроили успешный проект глобализации «снизу» без вовлечения собственного сообщества в глобализационные политические процессы. Поэтому нет ничего удивительного в том, что предлагаемая СИ модель мироустройства импонирует простым людям.
Расколдование мира, которое реализуют СИ в своей деятельности, оказалось тесно связано с отношением к государству. В последнюю четверть века в той же Италии СИ оформили отношения с государством в виде конкордата, как и остальные деноминации Италии. Правда, объёмы соглашений у конфессий разнятся. На сегодня, СИ вторая по численности деноминация на Аппенинах после Римско-католической церкви. В Германии, вообще, получили статус корпорации публичного права. Там государство аккумулирует религиозный налог, уплачиваемый СИ и распределяет его с учётом вероисповедной принадлежности граждан, придерживающихся этого вероисповедания. Для сравнения, куда более многочисленные приверженцы ислама в ФРГ до сих пор таким правом не пользуются.
При этом, конкордат СИ в Италии, статус публичной корпорации по германскому законодательству не меняют принципиальной позиции СИ к власти, существующей социальной организации, которые рассматриваются как временные и несовершенные. Здесь мы имеет дело с инерцией, заданной неукоснительным соблюдением СИ фундаментального принципа христианства. Строгое следование евангельскому постулату «Богу- Богово, косарю-косарево» создало проект народной глобализации, от которого организация СИ уже не станет отказываться ни при каких обстоятельствах. И это принимающим государственные решения надо понимать.
http://www.religiopolis.org/
