Удивляет ли еще кого-то, что в России можно сесть в тюрьму в качестве «экстремиста», не совершив ни одного экстремистского деяния? В деле Кристенсена нет ни одного потерпевшего от «экстремистских действий» датчанина, ни одного факта распространения им «экстремистской» литературы, ни одной фразы разжигания ненависти или розни. Такие факты не удалось выявить даже в результате слежки, прослушки телефона и намеренных провокаций. Кристенсен не был ни руководителем, ни даже членом запрещенной орловской МРО (местной религиозной организации) Свидетелей Иеговы, что, вопреки доказательствам в деле, инкриминируется ему прокуратурой.
В итоге суду пришлось заключить, что он был просто «духовным авторитетом» среди местных верующих. Вот такое преступление. Вот что должно караться наравне с убийством. Аргументы защиты – то есть отсутствие потерпевших и любых реальных правонарушений, что не отрицает даже сторона обвинения, – судья Алексей Руднев цинично объявил несостоятельными. Аргументы обвинения – религия СИ и «духовный авторитет» – оказались в зале суда неизмеримо более весомыми. А особенность российского правосудия такова, что судья может совершенно произвольно решать, какие аргументы принимать, а какие отклонять.
Некоторые СМИ написали, что это первый приговор за экстремизм против Свидетелей Иеговы в РФ. Это не совсем верно. В декабре прошлого года был признан виновным по «экстремистской» статье 282 УК РФ Аркадя Акопян в Кабарбино-Балкарии, хотя с гораздо более мягким приговором – общественные работы. Еще раньше, в 2015 году, 16 верующих из Таганрога получили условные сроки и штрафы. Но случай Кристенсена первый, когда Свидетель Иеговы получает реальный тюремный срок. Это даже хуже, чем в последние годы СССР, когда верующих еще исключали из Комсомола, но уже не сажали в тюрьмы.
Почему именно Кристенсен? Иностранец не мог быть членом запрещенных организаций СИ в силу их устава – ими могли быть только граждане России. В Орле есть и члены, и даже руководители бывшей МРО, все они хорошо известны властям. Но нет, пришли за человеком, который не имел к организации формального отношения, после чего прокуратуре пришлось полтора года доказывать, как можно быть руководителем организации, не будучи ее членом. Зачем все это? «Загадка – почему Кристенсен подвергся такому преследованию. Ощущение, что он кому-то лично перешел дорогу», – говорит директор центра «Сова» Александр Верховский. Но кому может перейти дорогу человек, который не выступает против власти, исправно платит налоги как ИП, бесплатно строит детскую площадку и получает награды от властей за благоустройство города? Даже в своем последнем слове он благодарил судью и прокурора.
В России нет прецедентного права, но по всей стране в аналогичных религиозных процессах судьи смотрели в сторону Орла и ждали, что решит судья Руднев. На это дело сейчас будут ориентироваться, воспринимать его как сигнал. Оптимисты ждали, что сигнал, посланный в декабре президентом Путиным (помните – «чушь полная»?), приведет к потеплению. Чуда не произошло, и завинчивание гаек продолжилось.
Логично ожидать, что после «дела датчанина» посадки по всей стране ускорятся. Международные организации, Евросоюз, даже собственный президентский Совет по правам человека могут осуждать и сотрясать воздух сколько угодно, но российские власти ясно дают понять, что им нет до этого никакого дела.
Антон Чивчалов
https://credo.press
