На заседании Кристенсен пожаловался на условия содержания в СИЗО. По его словам, в изоляторе у него обострилось хроническое заболевание. Кристенсен добавил, что там "холодно и сыро" и нет теплой воды. Также обвиняемый заявил, что у него отобрали Библию. Он сказал, что "всегда уважал сотрудников госорганов" и пообещал "не мешать вести следствие".
Кристенсен участвовал в заседании по видеокоференцсвязи из СИЗО.
Адвокат датчанина Антон Богданов отметил, что у Кристенсена есть вид на жительство в России на срок до 2022 года, и у него отобрали паспорт, поэтому он не смог бы скрыться.
Поддержать обвиняемого в суд пришли несколько десятков человек, в том числе местные свидетели Иеговы и представители посольства Дании.
Кристенсену предъявили обвинение по части 1 статьи 282.2 УК (организация деятельности экстремистской организации). Ему грозит от 6 до 10 лет колонии. Дело ведет областной главк ФСБ.
25 мая Советский райсуд Орла арестовал Кристенсена.
Датчанин был задержан днем ранее по итогам обысков, которые ФСБ провела совместно с полицией. Около 15 вооруженных силовиков, в том числе из ФСБ, явились в дом, где собрались свидетели Иеговы, и сообщили о возбуждении по факту деятельности общины дела по статье 282.2 УК. У верующих изъяли религиозную литературу, в том числе Библии, а также ноутбуки, планшеты и жесткие диски компьютеров. Визитеры переписали паспортные данные собравшихся, а также взяли у членов общины объяснительные. Обыски прошли также в жилищах верующих.
Нескольких мужчин, в том числе Кристенсена, задержали и привезли в областное УФСБ, где оставили на ночь. Однако утром всех, кроме датчанина, освободили.
14 июня 2016 года Орловский облсуд по иску регионального главка Минюста запретил местную общину свидетелей Иеговы, объявив ее экстремистской организацией. 18 октября Верховный суд подтвердил это решение.
Между тем 20 апреля нынешнего года судья ВС Юрий Иваненко по иску Минюста запретил Управленческий центр свидетелей Иеговы в России, поставив тем самым вне закона 175 тысяч верующих. Решение обжалуется, однако в части прекращения деятельности Управленческого центра и всех местных общин оно подлежит немедленному исполнению.
