Финляндия — По четвергам и воскресеньям к зданию старой тюрьмы подъезжает фургон — отвезти Свидетелей Иеговы на службу в Зал Царства, который находится в десяти километрах отсюда. Оцените иронию судьбы: финская тюрьма и бывшие казармы охраны приютили людей, которым светят преследование и неволя дома в России.
С прошлого года в Залe Царства проводят службы на русском — для удобства искателей убежища, которых становится все больше. Свидетели Иеговы, христианское течение в современной России попали под запрет.
«Когда мы впервые переступили порог Зала Царства, мы плакали от счастья, потому что наконец-то можем беспрепятственно молиться и петь псалмы», — рассказывает 35-летняя Алина. В мае они с мужем приехали сюда из Оренбурга, уральского города в 1 200 километрах от Москвы, на границе с Казахстаном. Они попросили не называть их фамилии из страха за родственников, оставшихся в России.
«Если вы — «Cвидетель», то в России это равносильно преступлению — объясняет она, — вас будут считать чуть ли не террористом».
За почти полтора года, прошедшие с тех пор, как Верховный суд России признал Свидетелей Иеговы экстремистской группировкой наравне с «Исламским Государством» (ИГИЛ, террористическая организация, запрещенная в России — прим. ред.), против организации, насчитывающей в России до 175 000 членов, участились аресты и полицейские рейды. Суд признал религиозные практики Свидетелей Иеговы противозаконными и постановил о закрытии 395 общин. Членам организации грозит наказание и за миссионерскую деятельность, считающуюся неотъемлемой частью их религии.
На настоящий момент убежища в Финляндии попросили примерно 250 российских Cвидетелей. Решения властей они дожидаются в ряде центров для беженцев, раскиданных по всей стране.
Алина и ее муж Даниил разместились в одной из комнат ярко окрашенного деревянного дома, в котором некогда жили охранники из расположенной неподалеку тюрьмы. Свое обиталище они делят с еще одной семьей Свидетелей Иеговы из России — Алином и Юлией Товмасянами и их сыном Давидом.
Дети коротают долгие дни финского лета, гоняя на великах по округе, а взрослые прогуливаются по пустым улочкам живописной провинции. Иногда приезжает автобус — отвезти беженцев купаться на соседние озера.
Вечерами семьи вместе готовят ужин или читают Библию. Кто-то помогает на кухне или отдыхает в общей гостиной.
Пока беженцы дожидаются решения — а этот процесс подчас занимает больше года — они могут записаться на курсы финского языка.
В настоящий момент в российских местах заключения находится более 20 Свидетелей Иеговы — многие из которых преклонного возраста. Кроме того, ожидаются решения суда по примерно 40 делам, в которых верующих обвиняют в создании экстремистской организации или участии в ней. А эта статья грозит тюремным заключением сроком до 10 лет.
Российское государство конфисковало имущество религиозной организации, включая управленческий центр в Санкт-Петербурге — где Cвидетели обжили ветхие здания заброшенного летнего лагеря советских времен, превратив его в полноценное общежитие. Роскомнадзор, российское ведомство, контролирующее интернет, заблокировал сайт организации.
Джеральдин Фейган (Geraldine Fagan), более 10 лет изучавшая роль религии в России, назвала происходящее со Свидетелями Иеговы «вне всяких сомнений, жесточайшим наступлением на свободу вероисповедания со времен падения Советского Союза». Фейган — автор книги «Верить в России: религиозная политика после коммунизма».
Алина и Даниил покинули Россию 18 мая этого года. За два дня на их дом в Оренбурге совершила налет полиция. Паре удалось спрятаться на чердаке, пока тяжело вооруженные полицейские в масках обшаривали дом, хватая компьютеры, мобильные телефоны, паспорта, банковские карты и другие ценные предметы.
«Они приходили отнюдь не расследовать, это была форменная охота», — вспоминает Алина.
Алин и Юлия Товмасяны жалуются, что их изводил угрозами агрессивный сосед. По их словам, однажды он даже напал на Алина с ножом. Пара вызвала полицию, но те не нашли следов преступления, вспоминает Юлия Товмасян.
«Судя по тому, как идут дела, даже если нас когда-нибудь снова разрешат, атмосфера все равно останется прежней, — сетует Юлия, — простые люди ненавидят Свидетелей Иеговы, потому что это отношение насаждается сверху.
Свидетели Иеговы существуют в России более века. В советское время они подвергались гонениям со стороны коммунистического режима: их либо швыряли в тюрьмы как иностранных шпионов либо пускали под трибунал за отказ служить в армии. Свидетели Иеговы не берут в руки оружие, не голосуют, не участвуют в патриотических мероприятиях и не носят флагов.
Недавняя волна репрессивных мер «совпала с возрождением традиционных ценностей в российской политике, а также реставрацией направляющей роли русской православной церкви в российском обществе», считает Рейчел Денбер (Rachel Denber), заместитель директора правозащитной организации «Хьюман Райтс Вотч» по Европе и Средней Азии.
Российская конституция гарантирует свободу вероисповедания, но особое положение отводит четырем традиционным религиям России — христианству, иудаизму, исламу и буддизму. Примерно 70% населения России придерживается православия, и за русской православной церковью закреплен особый статус.
За последние 19 лет, что он провел на посту президента или премьер-министра России, Владимир Путин публично оказывал внимание русской православной церкви, подчеркивая ее стержневое значение для формирования национального характера. Эксперты считают, что РПЦ рассматривает Свидетелей Иеговы с их надомной агитацией как соперников.
В 2016 году Россия приняла закон о борьбе с экстремизмом, получивший названия закон Яровой. Его нечеткие формулировки и легки в основу запрета Свидетелей.
«Правовое обоснование запрета зиждется на том, то Свидетели Иеговы утверждают сугубую правоту своей трактовки Библии и превосходство своей религии над остальными, — говорит Денбер. — Но покажите мне религию, которая бы поступала по-другому».
Свидетели Иеговы опротестовали запрет в Европейском суде по правам человека.
31-летний Сергей бежал с русского севера вместе с женой Аней полтора года назад. Сидя на кухне вспоминает, как его соседи в России науськивали на него полицию и ФСБ, преемницу КГБ, всякий раз, когда местная община собиралась на сход. 28-летняя Аня тогда ходила беременная, и они решили уехать в соседнюю Финляндию.
«Мы понимали, что угодим в лагерь для беженцев, но других вариантов у нас попросту не было», — вспоминает он. Их дочь Эмилия родилась спустя пять месяцев после переезда.
Международное сообщество усиливает давление на Россию, чтобы та отменила запрет. Хотя президент Трамп на саммите в Хельсинки этот вопрос обошел стороной, его затронул вице-президент Майк Пенс (Mike Pence) на встрече по содействию свободы вероисповедания, организованной Белым домом в июне.
Кремль от решения суда дистанцировался, заявив, что не вправе вмешиваться в независимое судопроизводство.
«Мы бы хотели, чтобы в России воцарилась свобода вероисповедания в полном смысле этого слова, — заключает Юлия — У нас есть конституция, но в расчет она почему-то не принимается».
https://inosmi.ru/
